Они устали

В адресе дальневосточного коллеги вместо имени значилось «ohotnik”.

По стилю письма можно было понять, что с электронной почтой автор не слишком дружен. За окном в пробках орали гудки и сирены, телефон содрогался от прилипчивых продавцов, окна монитора полыхали коммунальными склоками.

– Хорошо ему, - вдруг позавидовал я. – Забурился в тайгу: ничего не видишь, ничего не слышишь, ведешь эко-жизнь олигарха.

Второй приятель вознамерился помочь дворнику. Оказалось, что зарплаты почти одинаковы. Обязанности, на первый взгляд тоже. Различие в том, что дворника за выметенный мусор хвалят, а редактора нет.

Еще одного брата по оружию так достали чужие дрязги, что он публично объявил о намерении переквалифицироваться в сторожа. Что радует, быстро получил предложение.

Столичная журналистка призналась, что устала знать слишком много, поэтому бросает все и отправляется на далёкие острова.

Все истории случились в один день. Я, конечно, слышал о феномене Баадера Майнхофа (если ты обратил внимание на что-то новое, оно будет лезть отовсюду), но грибоедовский лозунг «В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов!», похоже, овладевает журналистскими массами.

Наша когорта, как и положено на информационной передовой, раньше других почувствовала, что волны уже по горло.

Вы профессионально больны, если:

• Вам изменяет память;

• Хочется послать всех в известное место;

• Подумываете набить тату «Они устали».

Гражданам, пережившим век дефицита, нелегко избежать искушения изобилием. Отсюда обилие не в меру упитанных граждан среднего и старшего возраста.

- Учись сдерживать себя, бери малыми порциями, - наставлял нас бывалый турист умению обращаться со шведским столом.

Невыносим эксперт, упоенный титулом до любования персональным бейджем и в туалете. Скучен редактор и на хмельной пирушке нудно рассуждающий о превратностях ремесла.

Нас долго учили, что журналист обязан жить, не снимая мундира. Пора переходить от режима 7 х 24 в стенд-бай.

Владимир Касютин,

Журналистика и медиарынок, № 9, 2017