Та самая газета

Столовые, пельменные, чебуречные, автоматы с газировкой, кино из серии «Кто сказал, что мы плохо жили», восставшие из праха ВИА, реанимированные аббревиатуры... Настоящее стремительно заполняется прошлым.

Наша сельская газета заткнула бы за пояс современную городскую: фоторепортажи, заставляющие влипнуть в страницы, щемящие сердце очерки, щелчки по местным царькам.

В девяностых пресса посыпалась – не все перенесли автономного плавания: ввергли в хаос содержание и оформление, оттолкнули читателя, разбазарили объявления.

К середине нулевых отрасль освоила правила рынка, но пошла в рост нефть, стали полнее бюджеты. Если выгодней нравиться одному генералу, чем работать на армию читателей, качество неминуемо идёт вниз.

Пустые газеты – как воронка, читаешь, и чувствуешь, как из тебя утекает жизнь.

Листая свежую районку, я вдруг окунулся в былое, помолодел лет на сорок.

Листовка из парткабинета «Партия сказала надо – комсомол ответил есть!», имеющая такое же отношение к реальности, как египетские пирамиды.

«Тот самый чай», «та самая колбаса», «то самое ситро», «та самая газета».

В советских районках не было журналистских гвоздей, но были живые люди, их дела и проблемы. Часть их преемниц, потеряв связь с землей, проявила худшие черты прародительниц, взлелеянные райкомовскими почитателями фанерных лозунгов и ненаглядной агитации.

И это не модная стилизация под ретро, такой же симулякр, как магнитофон с флэшкой, фильмы с ряжеными и фальшивым бытом и состаренные кислотой джинсы.

Владимир Касютин

Журналистика и медиарынок, № 8-9, 2020